Почему выросшим приемным детям не позволяют найти биологических родителей

В Верховном суде в четверг впервые рассматривалось дело, которое касалось раскрытия тайны усыновления. 37-летняя Ольга Ледешкова судилась с ЗАГСом, который отказал предоставить ей сведения о биологической матери. Решение суда, вынесенное в пользу Ольги, сыграет огромную роль для всех приемных детей, которые решили найти своих биологических родителей.

фото: Геннадий Черкасов

После рождения третьего ребенка у женщины, удочеренной в младенчестве, обнаружили генетическое заболевание. И теперь ей необходимо найти родных, чтобы выяснить истоки болезни.

Однако сотрудники ЗАГСа, ссылаясь на закон о защите персональных данных, потребовали от Ольги… согласия непосредственно биомамы на раскрытие ее данных. Невыполнимый запрос, если учесть, что женщина последний раз видела мать в роддоме, когда появилась на свет. Так тайна усыновления, направленная на то, чтобы защитить усыновленных детей от негативных последствий, обернулась против них же.

Мы нашли людей, которые много лет пытаются найти кровных родителей и открыть глаза власть предержащим на несовершенство закона.

***

«Мне сейчас 37 лет и я ищу своих биологических родителей. Пройдено три суда и никакого результата. Во всех решениях — ссылка на закон о персональных данных. Почему закон о персональных данных защищает биологических родителей? А вдруг они тоже ищут своих кровных детей и им тоже отказывают на основании этого закона — получается замкнутый круг?!

С приемного совершеннолетнего человека требуют согласие его кровных родителей, которых он никогда и не знал, не виноват в том, что от него отказались… А я хочу узнать от матери, здорова ли она была на момент моего рождения».

Этот крик души матери троих детей Ольги Ледешковой из Челябинской области не слышат уже много лет. Ольга родилась в Златоусте в июне 1980 года. После родов ее мама — совсем девчонка, ей было всего лишь 16 — отказалась от ребенка.

Биологическая мама и бабушка Марины.

Но малышке повезло. Прямо из роддома ее усыновила семейная пара, хорошие, порядочные люди, которые из-за проблем со здоровьем не могли иметь детей.

Дочку назвали Олей, и, как это часто бывает, исправили дату рождения — теперь по документам она родилась 1 июля. О том, что маме с папой она не родная, девочка узнала во втором классе: проговорилась более осведомленная подружка.

Но она не решилась признаться родителям в том, что невольно раскрыла семейную тайну.

Лишь в 29 лет Ольга перешла к активным действиям. Она решила во что бы то ни стало найти родную маму. Запросила справку из роддома. В документе говорилось, что 1 июля таких родов в учреждении не было. Женщина отправилась по инстанциям. Но ее ждало разочарование: везде требовали согласие приемных родителей. А Ольга просто не хотела их беспокоить по этому поводу.

Действительно, статья 139 Семейного кодекса РФ свято охраняет тайну усыновления ребенка.

Пункт 1 гласит: «Судьи, вынесшие решение об усыновлении ребенка, или должностные лица, осуществившие государственную регистрацию усыновления, а также лица, иным образом осведомленные об усыновлении, обязаны сохранять тайну усыновления ребенка».

Пункт 2 предостерегает: «Лица, указанные в пункте 1, разгласившие тайну усыновления ребенка против воли его усыновителей, привлекаются к ответственности».

Год назад Ольга решилась поговорить с родителями: «Мама долго отказывалась, но отец согласился помочь мне с поисками. Все документы после моего удочерения они уничтожили».

Ко всему прочему у Ольги начались проблемы со здоровьем. Врачи, обследовавшие женщину, предположили, что заболевание может носить наследственный характер. Для полноты картины необходимо обследовать прямых родственников — только тогда медики смогут поставить точный диагноз и назначить лечение. Это стало второй причиной, почему женщина продолжила упорно добиваться своей цели.

Семья получила свидетельство об удочерении. Но в нем не указаны полные сведения о родной матери. В органах опеки сказали, что документов на Ольгу нет. В архиве тоже отказались помочь.

Кое-что Ольге узнать все-таки удалось. В частности, то, что фамилия ее матери Платонова, при рождении она назвала дочь Светланой, а отчество указала Павловна. Предположительно за основу взяла имя отца, как часто делают матери, которые рожают ребенка без мужа. Этого было недостаточно, чтобы выйти на след.

Приемные родители Ольги отправили заявление в ЗАГС с просьбой выдать более подробные данные о биологической матери. Однако ЗАГС Златоуста отказался предоставить информацию. Сотрудники посчитали, что, обнародовав данные биологической матери, которая сознательно отказалась от ребенка, они нарушат ее права.

Тогда Ольга пошла в суд Златоуста. Служители Фемиды тоже ее не поддержали. Ссылаясь на закон о защите персональных данных, судья отказал в удовлетворении иска.

Вершители посчитали, что одного согласия усыновителей недостаточно, ведь само лицо, сведения о котором запрашивает истец, не давало согласие на их обнародование.

Налицо конфликт законов — пока один разрешает заявителю получить информацию о родных, другой в то же время запрещает это делать. Ольга дважды обжаловала решение и дважды проигрывала.

Ольга Ледешкова

«Какая-то безумная трактовка законов судами в Челябинской области, — возмущается Ольга. — На момент усыновления данные кровных родителей ребенка для усыновителей не секрет.

Напротив — по закону усыновители обязаны ознакомиться с документами ребенка.

Но когда через много лет усыновители запрашивают в архиве те же самые документы, загсы и суды отказывают под предлогом, что это персональные данные».

Верховный суд, в который Ольга обратилась после предыдущих неудач, согласился с ее доводами. В четверг в высшей инстанции встали на сторону Ольги и постановили, что решение по ее делу было вынесено неверно и требует пересмотра. Это постановление играет важнейшую роль для всех приемных детей — от него будет зависеть дальнейшая судебная практика таких дел.

Ольга Ледешкова — не единственная, кто столкнулся с бюрократическими препонами в попытках найти биологических родителей. Точное количество приемных детей, которые выросли и ищут кровную маму, подсчитать невозможно. Но их очень и очень много.

***

«О том, что меня удочерили, я узнала случайно в 21 год. Искала какие-то бумаги, и вдруг мне на глаза попалось письмо без конверта, в котором мамина подруга поддерживает ее в намерении взять ребенка из детского дома. Я тогда подумала: «Надо же, какие, оказывается, у родителей были проблемы».

А потом посмотрела на дату этого письма, и все внутри меня как будто бы замерло. Оно было написано в марте 75-го года, в месяц, когда я родилась. Но ведь женщина, которая вот-вот произведет своего ребенка на свет, не должна думать: «А не взять ли ребенка из детского дома, раз не получается?»

Я не хотела верить, что речь идет обо мне, но здравый смысл заставил меня принять эту новость». Из интервью Марины Трубицкой «МК во Владивостоке».

Десять лет назад жительница Владивостока Марина Трубицкая создала в социальных сетях сообщество взрослых усыновленных. Марина помогает людям найти биологических родителей. И почти 15 лет пытается убедить власти в том, что закон о тайне усыновления нужно изменить. Если человек сам узнал, что он приемный, тайны уже нет как таковой.

— Мы просим внести в проект закона норму, которая позволит усыновленным лицам с 18 лет запрашивать в архивах, органах ЗАГС, органах опеки и попечительства информацию об их усыновлении и родных без согласия усыновителей, — объясняет Марина.

— Мне кажется неправильным привязывать это к разрешению. Для приемных родителей это тяжелая тема, они начинают волноваться, переживать. Некоторые законодатели предлагали отменить этот пункт в случае смерти усыновителей. Это тоже плохо.

Получается, нас вынуждают ждать, пока кто-то умрет.

Марина Трубицкая

Если взрослый человек узнает, что он приемный, тайна усыновления сама по себе исчезает, нет смысла ее охранять. В Семейном кодексе сказано, что усыновление происходит в интересах ребенка. Но получается, что как раз наши интересы ущемляются.

Марину удочерили в пять лет, но преподнесли историю так, что девочка даже не подозревала, что она приемная. И лишь найденное письмо открыло правду.

— Первое, с чем я столкнулась, — проблема доступа к архивам, — вспоминает Марина. — Получить его я могла только имея разрешение на это приемных родителей. Мне потребовался целый год, чтобы я решилась с ними поговорить на эту тему. Было очень тяжело.

Шаг за шагом женщина узнавала печальную историю своей семьи. Марина оказалась старшей из шести детей.

Родители куда-то ушли, оставленная без присмотра девочка залезла на подоконник и выпала из окна, чудом выжила.

Семьей заинтересовались органы опеки, после проверки мать и отец получили по два года тюрьмы за тунеядство. А детей отправили в детский дом. Усыновляли всех по отдельности. Так семья и развалилась.

Интересно, что Марина хорошо помнила своего брата. Но сознание вытеснило факт, что мальчик, с которым она дружила, был именно братом. В детском доме и в органах опеки пожалели девушку и в обход закона назвали ФИО родственника. Марина разыскала брата. А чтобы никто не пострадал, дальше пошли официальным путем.

Из органов опеки связались с его приемными родителями, рассказали, что их сына ищет родная сестра, и спросили у них разрешения выйти на связь. Родители оказались понимающими, препятствовать воссоединению не стали и тогда же рассказали юноше, что он приемный. Ему был 21 год, Марине — на год больше.

— Многие не понимают, зачем это нужно, пытаются обвинить нас в излишнем любопытстве, — рассказывает Марина. — Но это очень глубокая потребность — знать своих родных. Хочется понять, что произошло в твоей жизни, на кого ты похож, какие качества в тебе врожденные, а какие приобретенные. Просто понять самого себя.

Идти по этому пути тяжело морально. Если это еще усугублять судами, то становится невыносимо. А ведь некоторые узнают о том, что у них есть биологические родители и кровные братья-сестры, в 50–60 лет. У них просто нет сил бороться с этой бюрократической машиной. Они пишут мне отчаянные письма, что готовы встать на колени перед каждым чиновником, в силах которого помочь им найти родных.

Марина нашла и других родственников. Но до сих пор не может отыскать младшую сестру.

В том же Доме ребенка, где нашелся ее брат, в книге поступления детей было отмечено, что вместе с мальчиком была доставлена и его сестренка. Он Коля Зиновьев, она Люда Зиновьева, оба из города Лучегорска.

Ее усыновили в возрасте одного года. Больше ничего не удалось найти, родные даже не знают, какое у нее новое имя.

— А ведь может быть, она со своей стороны тоже нас ищет! И не может узнать даже имя, которое ей дали при рождении. Возможно, мы с двух сторон стучимся в эту систему, и в законе нет ни одной зацепки, которая бы нам разрешила приоткрыть тайну нашей семьи.

На поиски правды: как найти биологических родителей усыновленному ребенку, а родителям – детей, от которых они отказались?

Проблема поиска биологических родителей или усыновленных детей — распространенное явление в России. В этом случае возникает вопрос как найти усыновленного ребенка и усыновленному своих биологических родителей.

Ведь понимание того, что он был усыновлен, часто становится для человека настоящим потрясением, заставляющим по-новому взглянуть на всю свою прежнюю жизнь.

Бросившие детей родители, также могут одуматься и попытаться вернуть своего ребенка, воссоединиться с ним. Однако если к этому моменту ребенок уже усыновлен, то сделать это будет очень сложно.

Тайна усыновления и ее сбережение

Тайна усыновления — это, охраняемое государством право усыновителей скрыть от ребенка тот факт, что они не являются ему настоящими родителями. Этот вопрос регулирует статья 139 Семейного кодекса РФ. Делается это для психологического комфорта детей и приемных родителей.

Известно множество случаев, когда биологические родители пытались увидеться со своими детьми, выкрасть их, увезти за границу, или когда информация об усыновлении становилась поводом для шантажа. Поэтому за разглашение тайны усыновления предусмотрена уголовная ответственность.

Запрещается раскрывать следующие сведения:

• имя, возраст и место рождения ребенка;
• данные о биологических родителях;
• информацию о приемных родителях — имя, фамилию или адрес.

Лица, на которых распространяется ответственность за разглашение данной информации:

К документам, регламентирующим гарантию неприкосновенности жизни семьи, относят: Конституцию РФ, гражданский, трудовой, процессуальный кодекс и Европейскую конвенцию о правах человека.

Порядок усыновления

Дело об усыновлении рассматривается на закрытом заседании суда, на которое не допускаются посторонние. По желанию усыновителей их могут вписать в документы как настоящих родителей. Присутствующие визируют документ о неразглашении сведений. По результатам заседания суд выносит решение об усыновлении.

Как сохраняется тайна усыновления?

Для того чтобы не допустить распространения тайны, по желанию усыновителей, в документах можно изменить фамилию и инициалы ребенка, место его рождения. Разрешается поменять дату рождения, но только детям, которым еще не исполнился год и не более, чем на 3 месяца.

Бывает, что люди принимают решение усыновлять или удочерять достаточно большого ребенка, который помнит своих настоящих родителей или пребывание в детском доме. В таком случае хранить тайну бессмысленно. Рассказать правду имеют право и сами приемные родители, если у них для этого появились причины.

Ответственность за разглашение и меры наказания

Все лица, присутствовавшие на судебном заседании предупреждаются о том, что нельзя разглашать эти сведения без согласия приемных родителей.

Если это все же произошло, виновному грозят следующие меры наказания:

• штраф 80 000 рублей или выплата зарплаты за 6 месяцев;
• исправительные работы сроком на год;
• лишение свободы сроком до 4-х лет.

[expert_bq id=2408]Служащим государственных учреждений, узнавшим тайну по роду своей деятельности и разгласивших ее, помимо основного наказания запрещается впоследствии занимать подобные должности.[/expert_bq]

Как найти биологических родителей, если меня усыновили?

Каждый человек сам для себя решает — искать ему настоящих родителей или нет. Если он все же решился на такой шаг, то для начала нужно поговорить со своими приемными родителями и получить их согласие на эти поиски.

Поскольку за раскрытие тайны усыновления предусмотрена серьезная ответственность, ни один государственный орган не предоставит информации без письменного разрешения усыновителей. Если они уже умерли, эта проблема снимается.

Организации, которые могут помочь с поиском информации:

1. для начала нужно обратиться к архивам ЗАГСа, так как именно эта организация выдавала новое свидетельство о рождении, вместо старого, которое было у ребенка до того, как его усыновили. То есть в старом документе указаны настоящие, первоначальные данные ребенка;
2. местная администрация может найти официальное разрешение на усыновление, в котором четко написано, когда и откуда малыш был взят в семью;
3. если человек выяснил, что до усыновления он находился в детском доме, то за сведениями о биологических родителях лучше всего обратиться именно туда.

Иногда возникают ситуации, при которых человек, обратившийся к официальным органам за информацией о своем усыновлении, получает отказ. Тогда выход только один — обратиться в суд. Однако нужно быть готовым к тому, что процесс будет длительным и придется потратиться на услуги адвоката.

В качестве последнего варианта, если все другие не сработали, можно обратиться за помощью в одну из телевизионных передач по поиску пропавших родственников. Возможно, именно это принесет реальный результат и поможет человеку найти своих настоящих родителей.

Как найти усыновленного ребенка?

Часто женщины, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации, отказываются от своего ребенка, оставляют его в детском доме. Проходит некоторое время, жизнь налаживается и мать понимает, что совершила ошибку. Она принимает решение вернуть своего ребенка.

Шанс на успех есть только, если ребенка не успели усыновить. В противном случае законных способов вернуть его не существует. Даже если она какими-то окольными путями его найдет, никто не отдаст ей ребенка и не позволит им жить вместе.

Кроме того, матери нужно хорошенько подумать, стоит ли вообще это делать? Ребенок уже живет в семье, у него есть мама и папа, которых он считает родными. Узнав правду, он получит серьезную психологическую травму. Возможно, иногда лучше ничего не менять, пусть все идет своим чередом.

В последнее время все чаще вспыхивают споры о том, что усыновленный ребенок имеет право знать, кто его настоящие родители. Есть множество сторонников этой теории, которые требуют отменить данную тайну, как нарушающую права усыновленных детей. Другие же считают, что это может разрушить семью, испортить отношения между ребенком и приемными родителями.

Психологи до сих пор не пришли к единому мнению, что заставляет усыновленных людей активно искать своих биологических родителей, не жалея для этого ни сил, ни времени, ни денег.

Возможно, стремление узнать о своих корнях, как-то оправдать родителей, поближе познакомиться с ними. В любом случае тем, кто решился на подобные поиски, нужно быть готовым к тому, что они будут трудными и долгими.

Дорогие читатели, информация в статье могла устареть, воспользуйтесь бесплатной консультацией позвонив по телефонам: Москва +7 (499) 938-66-24, Санкт-Петербург +7 (812) 425-62-38, Регионы 8800-350-97-52

Биологических родителей вызывают в Верховный суд

Верховный суд (ВС) России решит, можно ли сообщить усыновленному гражданину сведения о его биологических родителях, в случае если приемная семья не против этого. Кассационную жалобу подала Ольга Ледешкова из Златоуста (Челябинская область).

Региональные власти и судебные инстанции ранее отказали ей в этом, сославшись на закон о защите персональных данных. В случае госпожи Ледешковой необходимость установления истинных родителей обусловлена генетическим заболеванием, которое, по словам врачей, может носить наследственный характер.

Адвокаты подчеркивают, что это первая подобная жалоба в практике ВС России.

37-летняя Ольга Ледешкова просит ВС обязать администрацию города Златоуста предоставить информацию о ее биологической матери. Госпожа Ледешкова ищет ее уже пять лет.

При рождении мать назвала ее Светланой Платоновой, позже приемные родители сменили имя.

«Приемные родители согласны нарушить тайну усыновления, просили загс предоставить нужные сведения, но им было отказано,— рассказал “Ъ” адвокат правозащитной группы «Команда 29» Максим Оленичев, представляющий интересы истца.

— Златоустовский городской суд, а затем Челябинский областной суд в апелляции и кассации отказали ей, сославшись на закон о защите персональных данных». Региональные суды опирались на ст. 139 Семейного кодекса РФ, в которой говорится, что тайна усыновления охраняется законом.

«Согласие усыновителей на раскрытие тайны усыновления не свидетельствует о соблюдении прав биологических родителей»,— говорится, в частности, в решении Челябинского областного суда.

Между тем свою позицию по вопросу раскрытия тайны усыновления ранее высказал Конституционный суд (КС) РФ. В постановлении №15 от 16 июня 2015 года КС РФ указал, что «тайна усыновления (удочерения) не носит абсолютный характер и при согласии усыновителей она может быть раскрыта».

КС также отметил, что усыновленный ребенок вправе знать о происхождении своих родителей, так как «эти сведения являются незаменимыми для раскрытия генетической истории семьи и выявления биологических связей, составляющих важную часть идентичности каждого человека, включая тайну имени, места рождения и иных обстоятельств усыновления, в частности при необходимости выявления (диагностики) наследственных заболеваний, предотвращения браков с близкими родственниками».

В деле Ольги Ледешковой речь идет именно о генетическом заболевании, связанном с повреждением нервов, которое, по словам врачей, может носить наследственный характер. «Без сведений о моих биологических родителях я не могу получить лечение»,— говорит она. Именно на эту позицию КС РФ в суде опирается ее представитель.

В российской судебной практике можно найти несколько решений по искам приемных детей, которые просили раскрыть тайну усыновления. Так, в Выборге, Ставрополе, Иркутске, а также в Бурятии и Магаданской области суды вставали на сторону истцов.

«Мы смотрели эти дела, там другие обстоятельства,— говорит господин Оленичев.— Там речь идет об отсутствии согласия на раскрытие тайны со стороны приемных родителей, поскольку они уже умерли. У нас же суды требуют согласия биологических родителей».

Он подчеркивает, что, по его данным, Верховный суд России впервые рассматривает такой иск.

Кассационную жалобу Ольги Ледешковой ВС России изучил 17 августа. Председатель судебной коллегии спросила про конкуренцию прав, пояснив, что, когда биологическая мать отказалась от своего ребенка, предполагается, что она не хотела никаких связей с ним устанавливать и, соответственно, не хотела бы, чтобы ребенок в будущем о ней что-то знал.

«У нас возникла такая ситуация, когда здоровье и жизнь Ольги поставлены под угрозу. Так что это исключительный случай, когда такие сведения необходимо предоставить»,— пояснил адвокат. Судебная коллегия не стала выносить решение, взяв перерыв до 23 августа. «Если нам откажут, придется идти с жалобой в европейские инстанции.

Можно подать в Европейский суд по правам человека либо в соответствующий комитет ООН»,— отметил господин Оленичев.

Анастасия Курилова

Право на правду: должен ли ребенок знать, что он приемный

В обществе не утихают споры о том, нужно ли хранить тайну усыновления. Повзрослев, дети часто обращаются в суд, чтобы получить информацию о своих биологических родственниках. Они хотят знать, кто их родители, найти братьев и сестер. Усыновители не всегда готовы к откровенному разговору.

Некоторые женщины даже симулируют беременность, чтобы ни у кого из окружения не возникло сомнений: этот ребенок — кровный. О том, как видят проблему специалисты, работающие с приемными семьями, рассказали сотрудники городского научно-практического центра по защите прав детей «Детство».

Что говорит закон

По закону в России родители сами принимают решение, хранить ли тайну усыновления. Ответственность за разглашение такой информации несут в основном сотрудники госструктур.

«Вопросами усыновления в опеке занимается отдельный специалист. На протяжении трех лет он проводит обследование семьи и составляет отчет (если семья получает пособие, то до 18-летия ребенка).

Документ передается строго лично в руки усыновителю. Все личные дела детей хранятся в сейфе.

Это делается, чтобы исключить любую возможность для разглашения тайны», — поясняет юрисконсульт отдела по профилактике неблагополучия в семьях опекунов, попечителей Центра «Детство» Ольга Кубышкина.

Правда сделает семью крепче

Родители приемного ребенка стремятся защитить малыша, оградить от потрясений. Именно поэтому многие решают скрывать правду. Но, по словам психологов, это далеко не единственная причина молчания.

«Часто детей усыновляют именно те семьи, которые не могут иметь собственных. Сохраняя тайну, такие родители защищают не только малышей, но и себя самих, чтобы не чувствовать неполноценность в глазах общества», — говорит психолог в социальной сфере Ирина Мельникова.

Есть родители, которые выбирают другой путь. Они обсуждают все со своим ребенком, вместе проживают боль травмы, поддерживают друг друга.

«Наиболее близкие и доверительные отношения как раз в таких семьях. Там открыто говорят о кровной семье, помогают установить контакты с родственниками», — отмечает психолог.

Чем опасны тайны

Семья, скрывая факт усыновления, вынуждена менять место жительства, ограничивать общение с друзьями и знакомыми. Такие родители находятся в постоянном напряжении. Эта тревога передается и ребенку. Малыш замыкается в себе, проявляет агрессию, становится конфликтным.

Приемная семья должна понимать, что недоговоренность отразится не только на отношениях, но и на внутреннем самоощущении ребенка.

«Недавно у нас в Центре „Детство“ проходил психологическую диагностику один кандидат в приемные родители. Когда мы спросили женщину, будет ли она говорить детям, что они — приемные, женщина ответила: „Безусловно, да!“. Дело в том, что она сама была усыновлена. Правду она узнала после 40 лет.

Ей было очень тяжело это принять. Женщина рассказывала, что в детстве у нее периодически всплывали какие-то обрывки воспоминаний, которые она не могла объяснить. Они не состыковывались с той жизнью, которой она жила в семье. Возникало ощущение, что что-то не так.

Она испытывала сомнения в самой себе», — рассказывает Ирина Мельникова.

Что дошкольнику просто, то для подростка — трагедия

Если семья выбрала сказать правду, не стоит затягивать. Острее всего такую информацию воспринимают подростки. Особенно, если ребёнку открыли тайну другие люди. У подростка возникают естественные вопросы: «Если вы мне всю жизнь врали о том, что я — родной, то правда ли все остальное, что вы мне говорили? А может быть, то, что вы меня любите, — тоже ложь?».

Чем младше ребенок, тем проще ему воспринять новость о том, что он не родной. Лучше рассказать малышу об усыновлении, когда он начнет спрашивать, как появился на свет. Это обычно происходит в возрасте 4-6 лет.

Например, с момента появления в семье малыша родители могут начать составлять для него специальный альбом. В нем они расскажут историю ребенка. Конечно, взрослея, он будет задавать больше вопросов.

И если родители говорят на эту тему без тревоги, то ребенок тоже спокоен.

Пресс-служба Департамента труда и социальной защиты населения города Москвы

Верховный суд решит, можно ли раскрыть тайну усыновления. Новости. Первый канал

Верховный суд на этой неделе рассматривал очень деликатное дело. Можно ли раскрыть тайну усыновления, если от этого зависит здоровье? Пять лет назад Ольга Ледешкова начала искать биологических родителей: медицинская история семьи нужна для постановки диагноза.

Но суды отказывали, потому что у биологических родителей тоже есть право на защиту персональных данных. И вот теперь дело отправлено на пересмотр.

Эта история может стать прецедентом, важным для тысяч людей. Узнать свои корни, найти тех, кто, в прямом смысле, с тобой одной крови – для многих это становится делом жизни. 

О поисках своей биологической матери Ольга Шестакова сняла целый фильм. После раскрытия семейной тайны: ее удочерили в двухлетнем возрасте, женщина долго, по крупицам собирала информацию, но на каждом шагу словно упиралась в стену.

Хождение по кабинетам и архивам, где хранились такие важные для нее сведения, результата не принесло. Закон о защите персональных данных не позволяет раскрыть имена биологических родителей без их согласия, которое невозможно получить — ведь ищут-то как раз тех, у кого надо спрашивать. Ольге помог доброжелатель.

«Мне анонимно прислали документы. Документы не просто какие-то там смской напечатанные, мне прислали именно фото подлинников», – рассказала Ольга Шестакова.

Она встретилась со своей настоящей матерью, но так везет далеко не всем. Ольга Ледешкова прошла все инстанции — до Верховного суда. То, что она не родная, приемные мама и папа скрывали до последнего.

«Я говорю: пап, скажи мне мое настоящее имя, как меня зовут. Он говорит: Оль, я не помню, как тебя зовут, фамилию твою не помню», – поделилась Ольга Ледешкова.

Биологическая мать отказалась от Ольги сразу же после родов. Ее усыновила бездетная пара и растила девочку, как свою. Но в школе та случайно узнала правду о своем происхождении, а потом — долгие годы не решалась завести разговор об этом дома.

«Я всегда видела, что я не похожа на своих маму и папу. Я искала постоянно схожесть в чем-то. Вроде они ко мне хорошо относились, но все равно что-то не то было», – сказала она.

Семья начала активные поиски, лишь когда у женщины обнаружили заболевание, и для постановки диагноза надо было обследовать родную мать. Решения региональных судов наглухо закрывали дорогу в прошлое, но кое-что о своей маме Ольга все-таки узнала.

«Есть сведения, что она приносила в роддом чемодан с детскими вещами. То есть она приготовила мне, что могла. Но меня уже забрали приемные родители», – добавила Ледешкова.

Налицо конфликт законов: право усыновителей решать, говорить ли ребенку правду о его рождении, право самого ребенка знать о том, кто его родители, и над ними – тайна усыновления.

«Отказы, в первую очередь, обоснованы той самой 139 статьей Семейного кодекса, в которой говорится о том, что суды, вынесшие решения об усыновлении или иные лица, участвовавшие в процедуре усыновления, обязаны соблюдать тайну усыновления», – пояснил юрист Павел Денисов.

Но именно основание для поисков — медицинский диагноз, требующий уточнения, позволило Верховному суду создать прецедент и отменить все предыдущие решения. Теперь у Ольги есть реальные шансы осуществить свою детскую мечту.

«Мне хотя бы посмотреть на маму. И вообще, узнать и понять, почему меня оставили?», – задается вопросом женщина.

«Меня оставили» – мысль, которая часто не отпускает отказников всю жизнь. И неважно, сколько лет человеку, есть ли у него семья и близкие, внутренний ребенок, как говорят психологи, живущий в каждом из нас, будет несчастен, если с этим чувством ничего не делать.

«Между травмой и печальным опытом есть разница. Я бы сказала, разница такая: печальным опытом владеем мы, а травма владеет нами. Если есть травма, и травма благополучно пережита, и человеку помогли ее пережить, то, воспоминание не станет радостным, это будет печальным опытом его жизни, но перестанет быть травмой», – рассказала психолог Алена Синкевич.

Алекс Гилберт родился в России, но с двух лет рос в Новой Зеландии — из роддома его родная мама выписалась одна. Приемные родители никогда не скрывали: корни Алекса — ведут в далекий Архангельск. Уже взрослым он разыскал женщину, о встрече с которой мечтал всю жизнь.

Мама Татьяна и сын, которого она, конечно же, не узнала, говорили на разных языках. Она, пусть не сразу, но все-таки пригласила его домой. И, оказалось, этого достаточно.

«Я был счастлив увидеть ее. Не так важно, как она живет, не имеют значения все эти обстоятельства. Я увидел свою настоящую маму, и мне этого хватило, я был счастлив, что восстановил эту связь», – сказал он.

Позже Алекс нашел и своего отца — Михаила. А тот даже не знал, что далеко за океаном у него растет сын. Так Алекс нашел еще одну свою семью. Ту, в которой он никогда не жил, но с которой всегда был связан.

«Он крепко обнял меня, прижал меня к себе. И нас обоих переполняли эмоции! Если ты это видишь, Миша, огромное тебе спасибо! За то, что ты открыл мне свою жизнь и был рад видеть меня в своем мире!», – поделился Алекс.

Сейчас Алекс учит русский, чтобы как можно скорее найти общий язык с отцом. Говорит, в этом и есть смысл поиска своих корней. Каким бы темным ни было прошлое, стоит пролить свет на старые тайны — и вся твоя жизнь обретает новый смысл. 

Отчимы: усыновление или установление отцовства?

Антон Жаров, адвокат

Нередко встречается в жизни ситуация, когда мать, родившая ребёнка «в одиночку» через некоторое время выходит замуж и встаёт вопрос, что делать с ребёнком.

Нет, воспитывать, любить и покупать ребёнку мороженое — это без проблем.

А вот что делать со свидетельством о рождении ребёнка, в котором или стоит сиротливый «прочерк» вместо имени отца, или вписан «фантомный» папа, со слов самой матери?

Новый мамин муж хотел бы стать ребёнку отцом.

Что делать? Усыновить? Или установить отцовство?

Усыновление — это судебная процедура, после прохождения которой гражданин становится ребёнку усыновителем, приобретает все права и обязанности родителя по отношению к этому ребёнку, и все его родственники — также становятся родственниками ребёнку, а ребёнок — становится родственниками им.

Установление отцовства — административная процедура, свойственная как «настоящим» отцам, так и вообще любому лицу мужского пола, лишь бы он пришёл с матерью ребёнка в ЗАГС и написал совместное с ней заявление о том, что он этого ребёнка «признаёт» и просит установить в отношении этого ребёнка отцовство. И — тут же становится ему отцом.

Сначала, что общего в правовых последствиях одной и второй юридической процедуры.

И в том, и в другом случае мужчина становится полностью полноправным отцом со всеми вытекающими последствиями (в частности, обязанностью содержать своего ребёнка, воспитывать его, принимать за него (или давать согласие) важные решения, он может наследовать за ребёнком (не дай Бог) и ребёнок будет наследовать за ним. В обоих случаях родственники со стороны отца становятся «полноправными» родственниками ребёнка.

Разница в деталях. И в них же, как обычно, прячется кое-кто.

Во-первых, процедура усыновления отчимом — всё-таки процедура усыновления. А это значит, что нужно собрать некоторое количество справок, пройти медобследование и познакомиться с районным органом опеки и попечительства. Затем — обращение в суд, рассмотрение дела в суде (в 99% случаев быстрое и формальное) — далее, получение документов.

При установлении отцовства все этого, разумеется, нет. Только паспорт и личная явка в ЗАГС.

Во-вторых, при установлении отцовства права и обязанности родителя наступают с момента записи в ЗАГС. В случае усыновления — с момента вступления решения суда в законную силу, это, как правило, 10 дней с момента провозглашения решения.

В-третьих, значительная разница ожидает усыновителя и гражданина, установившего отцовство, если по какой-то причине появится желание «всё вернуть назад».

При установлении отцовства — и про этот момент часто забывают — гражданин, записанный отцом вправе потребовать отменить запись об отцовстве, если сможет доказать, что при установлении отцовства он не знал, что этот ребёнок — не его.

Конечно, устанавливая отцовство в отношении достаточно «взрослого» ребёнка, мужчина, как правило, в курсе, что ребёнок не его. И закон тут устанавливает: назвался отцом, зная, что ребёнок не твой — обратной дороги нет. Но есть одно «но». Если устанавливая отцовство, мужчина заблуждался, думал, что это — его ребёнок, а потом оказалось, что не его — запись об отцовстве будет аннулирована.

К сожалению, многие матери недооценивают этот риск. В моей практике не один раз мужчинам удавалось доказать, что усыновляя 4-летнюю, например, девочку, он «не знал», что это — не его дочь. И «свидетели» нашлись, что «свечку держали» вроде даже как в соответствующее время.

Неприятным тут является не только исключение отца из записи акта о рождении ребёнка, и, соответственно, из свидетельства о рождении. Дело в том, что «папаша» в таком случае освобождается от всех обязанностей, связанных с данным ребёнком. В первую очередь, он не будет платить алименты, не будет наследодателем для ребёнка, вообще, будет ребёнку — никто.

Если бы ребёнок был усыновлён — так просто от этого факта «отделаться» не получится. Суд (а тут для решения вопроса потребуется суд) может обязать бывшего усыновителя платить деньги на содержание ребёнка.

Ещё один немаловажный факт. Если отец, признанный таковым в ЗАГСе, перестанет заниматься ребёнком, не будет участвовать в его жизни и т.п., а такое, увы, встречается, мать ребёнка вправе обратиться в суд с иском о лишении родительских прав. Возможно, суд примет сторону матери и родительских прав «папашу» лишит, назначит алименты и т.д.

Но при этом никто и никак не лишит прав бабушку и дедушку, дядей, тёть и прочих родственников, которые, порой, весьма настойчиво требуют права на участие в жизни ребёнка, на общение с ним. И эти граждане из вашей жизни уже никуда не денутся, как бы ни лишали прав самого «папашу».

При отмене усыновления — прекращаются все отношения ребёнка и родственников бывшего усыновителя.

Ну и последнее.

Если ребёнок, очевидно, зачат не тем мужчиной, который хочет стать ему отцом, писать заявление о том, что он всё-таки отец — обманывать себя, его, ребёнка, и работников ЗАГСа. В этом случае всё-таки надо усыновлять. При этом совершенно не обязательно рассказывать это ребёнку, вы можете сохранять тайну усыновления.

Подытоживая, могу повторить ту фразу, которая стала практически девизом: «Пусть юридические обстоятельства соответствуют фактическим!» Иными словами: папа пусть устанавливает отцовство, отчим — усыновляет.

Должен ли усыновлённый ребёнок знать о своих биологических родителях?

?

Наталья (natali_ya) wrote, 2010-09-30 11:41:00 Наталья natali_ya 2010-09-30 11:41:00 Categories:

• Общество
• Дети
• Лытдыбр
• Cancel

Здравствуйте!Я усыновленная, и занимаюсь поиском биологических родителей через программу «Жди меня».

Правда, я знаю очень мало информации. ЗАГС не дает согласие смотреть мое дело, так как было тайное усыновление. Не знаю, как мне быть. Помогите, кто что-нибудь знает! Спасибо заранее.

Лет пятнадцать назад у одной из моих приятельниц израильтянок я встретила её подругу. С ней был её муж и двое очаровательных детей, мальчик младшего школьного возраста и девочка года на два младше, но… Меня удивило, что дети были явно из какой-то страны Юго-Восточной Азии, то ли Таиланд, то ли Филиппины…Я потом спросила свою знакомую, зачем эта семья усыновила детей с такой внешностью, ведь нет никаких шансов на сохранение тайны усыновления, дети непременно будут знать, что они приёмные.Приятельница ответила: «Усыновлённые дети должны об этом знать. Каждый человек имеет право знать о себе самые главные вещи. Кто я, откуда я — это это ли не одна из таких вещей? А что, в России не так?»Не так, поэтому я и удивилась. Теперь-то я понимаю, что приятельница моя была права.Под катом ответ на то письмо, с которого я начала свой пост. Отвечает представитель регионального проекта «К новой семье».

Если коротко, то имеет значение — живы ли сейчас приемные родители. Если живы, то закон требует их согласия. После смерти приемных родителей разрешение на раскрытие информации может дать суд.Семейный кодекс РФСтатья 139. Тайна усыновления ребенка1.

Тайна усыновления ребенка охраняется законом.

Судьи, вынесшие решение об усыновлении ребенка, или должностные лица, осуществившие государственную регистрацию усыновления, а также лица, иным образом осведомленные об усыновлении, обязаны сохранять тайну усыновления ребенка.

__________________________________________________________________________________________

Мировой опыт говорит о том, что от тайны усыновления больше вреда, чем пользы. В США есть организации усыновленных, которые борятся за право на информацию о своих биологических родителях.

Институт «Evan B. Donaldson Adoption Institute» проводил исследование законодательства и последствий его изменения, с целью определить — должны ли совершеннолетние усыновленные иметь доступ к документам о своем происхождении.

Вывод исследования — да, законы должны быть изменены так, чтобы усыновленные имели это право. Одним из результатов этого исследовании оказалось, что там, где эти изменения в законе приняли, в последствии не обнаружилось проблемного поведения усыновленных или вреда биологическим родителям.

__________________________________________________________________________________________

«В 1980-м году нас усыновили три разные семьи. В 21 год тайна усыновления в моей семье раскрылась. Смириться с изменившимся представлением о своей жизни мне помогло то, что я смогла найти своего брата. Мы очень дороги друг другу. Проблема в том, что в настоящий момент отсутствует законная возможность поиска кровных родственников. Не хочу подводить людей, которые бескорыстно мне помогали, но чтобы помочь мне найти брата, они все же нарушили имеющиеся инструкции. Вместе с братом мы узнали, что у нас есть сестра. Разыскать её нам не удалось. В органах опеки мне сказали, что никакой информации о нашей сестре у них не сохранилось. И нет никакой возможности проверить — действительно ли нет личного дела, или кто-то вдруг решил, что мы с сестрой друг другу не нужны. Если все будет согласно существующему закону, нашей сестре, даже если она когда-нибудь захочет нас найти, на любом этапе поисков, любой работник органов опеки или ЗАГСа, может отказать в выдаче необходимой информации, и мы никогда не встретимся».Марина Трубицкая

Тайна усыновления