В статье 4 Кодекса профессиональной этики адвоката прямо говорится о том, что адвокат в любых обстоятельствах должен сохранять честь и достоинство, присущие его профессии. Однако, к сожалению, находятся юристы, которые ради получения материальной выгоды готовы пойти на все, в том числе на преступления.

Рассмотрим, какие преступления наиболее часто совершают адвокаты в связи с осуществлением профессиональной деятельности:

1. Мошенничество (ст.159 УК РФ). Приведу типичный пример: адвокат берет деньги у подозреваемого (обвиняемого) для того, чтобы «решить вопрос» с судьей или следователем. На деле юрист присваивает денежные средства себе.
2. Посредничество во взяточничестве (ст.291.1 УК РФ). Например, адвокат просит у доверителя денег на взятку судье или следователю, и действительно в дальнейшем передает деньги. Отдельные адвокаты, превратно поняв смысл и назначение адвокатской профессии, получают статус исключительно для получения прибыли, относясь к адвокатской деятельности как к предпринимательской. При таком подходе недобросовестные специалисты превращаются в почтальонов, которые носят деньги от доверителей к нечистоплотным на руку представителям правоохранительных органов; нет необходимости в формировании позиции защиты, изучении материалов дела и отстаивании позиции в суде, не затрачиваются значительные временные и физические ресурсы, а размер вознаграждения превышает гонорары именитых адвокатов. Правда, такая легкая жизнь в качестве адвоката рано или поздно заканчивается, специалист лишается адвокатского статуса, а зачастую и свободы.
3. Фальсификация доказательств (ст.303 УК РФ). Подделка подписей, печатей, изготовление «липовых» документов или уничтожение вещественных доказательств – это далеко не все преступления, на которые способны пойти некоторые адвокаты ради достижения положительных результатов.
4. Разглашение данных предварительного следствия (ст.310 УК РФ). Здесь все понятно: преступление заключается в публичном распространении юристом данных, которые ему стали известны в связи с оказанием правовых услуг доверителю.
5. Подкуп или принуждение к даче показаний (уклонению от дачи показаний) или некорректному переводу (ст.309 УК РФ). Известны случаи, когда адвокаты путем запугивания, угроз или шантажа добивались от свидетелей нужных им показаний.

Приведенный список может быть дополнен и другими преступлениями. Так, все преступления, совершаемые адвокатами, делятся на две основные группы:

1. связанные с осуществлением адвокатской деятельности;
2. не связанные с осуществлением адвокатской деятельности.

Вторую группу составляют преступления, при совершении которых лицо действовало независимо от наличия у него статуса адвоката и не в связи с исполнением профессиональных обязанностей.

Адвокаты являются обычными гражданами страны и также привлекаются за совершение самых разных преступлений, в числе которых убийства и иные преступления против личности, преступления в сфере безопасности эксплуатации транспорта, хулиганство и иные преступления против общественной безопасности и общественного порядка, преступления по другим статьям уголовного кодекса. Однако больший интерес представляют именно преступления, совершённые адвокатами в связи с осуществлением адвокатской деятельности, среди которых наиболее распространёнными являются преступления по статьям уголовного кодекса, приведённые в вышеуказанном списке. При этом лидирующие позиции с значительным отрывом занимают дела по преступлениям адвокатов, совершенным по признакам ст. 159 УК РФ (мошенничество).

О чем следует помнить доверителю

Доверие в нашей стране к адвокатам огромное, особенно со стороны граждан, слабо разбирающихся в отечественном законодательстве. Для обывателей адвокат предстает в виде эдакого всезнающего гуру, в словах и поступках которого не стоит сомневаться. Но такой подход – большая ошибка. И вот почему.

1. Передавая деньги адвокату на взятку, гражданин сам становится участником преступления, предусмотренного ст.291 УК РФ. Подумайте сами, нужны ли вам дополнительные проблемы? И это не говоря уже о больших финансовых потерях.
2. От качества работы адвоката во многом зависит исход процесса, но конечное решение все равно остается за судьей. Поэтому завышенный размер гонорара не является гарантией того, что дело будет выиграно. Появление «дополнительных расходов» должно насторожить: возможно, эти деньги защитник планирует потратить на противозаконную деятельность.
3. Существует огромная вероятность того, что фальсификации и прочие преступления со стороны адвоката вскроются. И тогда гражданину придется начинать все с начала: искать нового защитника, ждать, пока он войдет в курс дела, платить ему гонорар и т.д.

Отсюда следует простой вывод: ни в коем случае нельзя соглашаться на криминальный способ решения уголовно-правовых вопросов. Лучше вообще отказаться от сотрудничества с таким адвокатом и найти более честного защитника.

К моему глубочайшему сожалению, я вынужден констатировать, что в целом в России установился довольно-таки низкий уровень доверия населения к адвокатам, особенно в сфере уголовного судопроизводства, а «благодаря» действиям недобросовестных коллег признаков улучшения ситуации пока не наблюдается. Масла в огонь подливают ставшие регулярными задержания и осуждения лиц, обладающих статусом адвоката.

К примеру, за 2014 год в России за различные преступления было осуждено 104 адвоката, в 2014 году за различные дисциплинарные проступки прекращён статус 507 адвокатов, то есть лишён статуса каждый 151- й российский адвокат, в 2016 – 433, в 2017 – 367. Одновременно растёт общее количество адвокатов в России, составляющее в настоящее время 79 839 адвокатов (за год количество растёт в среднем на 2 %, прирост за 2017 год – 1348 адвокатов).

Несмотря на допускаемые отдельными адвокатами нарушения, в России оказывает услуги достаточное количество квалифицированных, честных и порядочных адвокатов, которые на первое место ставят интересы Доверителя и защиту прав Доверителя способами и средствами, соответствующими действующему законодательству.

Я убежден, что хороший адвокат может добиться положительных результатов без всяких взяток, шантажа и прочих противоправных ухищрений.

Да, это более долгий и трудный путь, но зато гражданин может быть уверен, что будут выполнены все возможные мероприятия для защиты его прав, он не потеряет деньги и будет защищён от возможных злоупотреблений и просто нарушений закона сотрудниками следственных и оперативных подразделений, судами и прокурорами.

Кого выбрать – уголовного адвоката, думающего головой, либо защитника, умеющего решать вопросы только посредством мошенничества и взяток, — решать вам.

Об уголовной ответственности за воспрепятствование законной деятельности адвоката

Год от года растет количество обращений в адвокатские палаты субъектов РФ по вопросам нарушений профессиональных прав адвокатов, о чем прямо свидетельствуют данные Федеральной палаты адвокатов РФ, согласно которым за два года зафиксирован 1321 случай вмешательства в адвокатскую деятельность или воспрепятствования деятельности адвоката. Среди них – 360 случаев недопуска адвокатов в различные подразделения правоохранительных органов.

Так, если в АП Краснодарского края подобных обращений за 2020 г. было 21, то за первый квартал 2021 г. их количество составило уже 11, хотя еще в 2016 г. насчитывалось всего 7.

Большинство обращений связаны с вызовами адвокатов на допрос в качестве свидетелей по делам их доверителей.

Встречаются и обращения, связанные с недопуском к участию в деле, – например, ввиду отказа защитника представить следователю соглашение об оказании юридической помощи.

Комиссия по защите профессиональных прав адвокатов АП Краснодарского края столкнулась и со случаем отказа следователя в допуске адвоката к участию в деле по причине отсутствия заявления обвиняемого, находящегося в межгосударственном розыске.

Стремительный рост нарушений, допускаемых правоохранителями в отношении адвокатов, во многом обусловлен отсутствием механизма привлечения к уголовной ответственности лиц, воспрепятствовавших законной деятельности защитника.

В п. 1 ст.

18 Закона об адвокатуре указано, что вмешательство в адвокатскую деятельность, осуществляемую в соответствии с законодательством, недопустимо, и воспрепятствование этой деятельности каким бы то ни было образом запрещено.

Законодатель предусмотрел такой запрет лишь с одной целью: обеспечить лицам, привлекаемым к уголовной ответственности, реализацию их конституционного права на получение квалифицированной юридической помощи.

Но вот в чем курьез: диспозиция есть (и она прямо запрещает кому бы то ни было вмешиваться в деятельность адвоката в том случае, если он осуществляет ее в соответствии с законодательством), но при этом отсутствует элемент юридической нормы, который указывал бы на правовые последствия, наступающие в случае несоблюдения диспозиции!

Подчеркну, что на институт адвокатуры возложена публичная функция по обеспечению права человека и гражданина на квалифицированную юридическую помощь (ст. 48 Конституции РФ).

Полагаю, именно в связи с данным конституционным положением в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» было указано на обязанность суда обеспечить участие защитника в уголовном деле во всех случаях, когда оно обязательно в силу ч. 1 ст. 51 УПК РФ.

Но как адвокату реализовать право на получение квалифицированной юридической помощи, гарантированное лицу, привлекаемому к уголовной ответственности, в отсутствие механизма, позволяющего пресекать действия «правоохранителей», направленные на воспрепятствование законной деятельности адвоката в ходе предварительного расследования? Разве может он полноценно обеспечить конституционное право подозреваемого (обвиняемого), если следователь не допускает его к осуществлению защиты? Конечно, ни о какой полноценной защите в таком случае речи быть не может.

Не могу не обратить внимание и на очевидную, если можно так выразиться, «привилегию» суда, прокурора, следователя и дознавателя, за воспрепятствование деятельности которых установлена уголовная ответственность. Так, согласно ст.

294 УК РФ она предусмотрена за вмешательство в какой бы то ни было форме в деятельность суда в целях воспрепятствования осуществлению правосудия, а также в деятельность прокурора, следователя или дознавателя для воспрепятствования всестороннему, полному и объективному расследованию дела.

Между тем за воспрепятствование законной деятельности адвоката ответственность не установлена.

Однако несмотря на то, что УК не содержит такого понятия, как «адвокат», он предусматривает уголовную ответственность, в частности, за посягательство на жизнь защитника (ст. 295) и угрозу убийством, причинение вреда здоровью, уничтожение или повреждение его имущества (ст. 296).

В статье О.Ю. Бунина и А.В. Чуркина «О несправедливости в уголовно-правовой защите адвокатов и их уголовной ответственности» отмечено, что «отсутствие самого понятия “адвокат” в Уголовном кодексе говорит о непоследовательном подходе законодателя. Ведь в диспозициях ст. 294, 295, 296 и 298.

1 УК РФ, которые устанавливают уголовно-правовую охрану деятельности профессиональных участников судопроизводства, речь идет не о государственном обвинителе, а о прокуроре – значит, прокурор, в отличие от адвоката, защищен более последовательно при его работе по всем делам, а не только по уголовным».

О каком равноправии сторон обвинения и защиты в таком случае можно говорить?

Как ни странно, журналисты сегодня имеют большую степень уголовной защиты, нежели адвокаты, поскольку ст. 144 УК предусматривает уголовную ответственность за воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов в случае принуждения их к распространению либо отказу от распространения информации.

В связи с этим в целях реализации принципа равноправия сторон в уголовном процессе необходимо повышать роль адвоката, укреплять его независимость. Одним из шагов, направленных на укрепление независимости адвоката, защитника, могло бы стать введение в УК ответственности за воспрепятствование его законной деятельности.

За воспрепятствование законной деятельности адвоката предлагается ввести уголовную ответственностьНа общественное обсуждение представлен разработанный Минюстом проект поправок в УК и УПК, устанавливающий режим уголовно-правовой охраны профессиональных прав адвоката от преступных посягательств

1 сентября 2020 г. Минюст РФ представил на общественное обсуждение разработанный им проект поправок в УК и УПК в части установления дополнительных гарантий реализации принципа состязательности сторон (документ еще находится в стадии общественного обсуждения и независимой антикоррупционной экспертизы).

В частности, предлагается дополнить УК ст. 294.1 «Воспрепятствование законной деятельности адвоката», а также внести иные изменения, которые затронут уголовно-процессуальное законодательство. Все они направлены на установление равноправия сторон защиты и обвинения в уголовном процессе.

Статья 294.

1 УК предполагает ответственность за вмешательство в какой бы то ни было форме в законную деятельность адвоката в целях воспрепятствования осуществлению его профессиональных полномочий, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре, если это деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства.

Диспозицию данной статьи, предложенную Минюстом, на мой взгляд, нельзя назвать безупречной хотя бы по той причине, что состав преступления образует только такое воспрепятствование законной деятельности адвоката, которое повлечет причинение существенного вреда.

Формулировка, использованная в законопроекте, полагаю, затруднит привлечение к уголовной ответственности лиц, виновных в воспрепятствовании законной деятельности адвокатов, поскольку в каждом конкретном деле следователь, отказывая в возбуждении уголовного дела, будет указывать, например, что «нарушение в действиях должностного лица установлено, но оно несущественное, а следовательно, не образует состава преступления».

Несмотря на несовершенство законопроекта, уже одно его появление – огромное достижение нашей корпорации, которое стало возможно благодаря ФПА, представители которой, обращаясь к власти на различных площадках, обосновывали необходимость введения уголовной ответственности за воспрепятствование законной деятельности адвоката. Остается надеяться, что законопроект будет принят, что, несомненно, пусть не намного, но повысит роль адвоката в уголовном процессе.

Защита беззащитна. 6 историй адвокатов о нарушении профессиональных прав — Сфера

Адвокат, партнер Адвокатского бюро «ЗКС» Алексей Буканев

По моему опыту самые частые нарушения, с которыми сталкиваются адвокаты — это отсутствие ответов органов прокуратуры, Следственного комитета, МВД на ходатайства, жалобы, уведомления, недопуск к месту проведения обыска в офисы, жилище, а также к обвиняемому в следственный изолятор без разрешения следователя.

Такие нарушения не дают возможности своевременно оказать юридическую помощь клиенту.

Адвокат вынужден тратить дополнительное время на то, чтобы обжаловать действия следователя, получить необходимые ответы и выработать позицию, пока доверитель находится в СИЗО или под домашним арестом.

Лично я в рамках защиты доверителей подавал жалобы на основании статей 124 и 125 УПК РФ. Однако в большинстве случаев органы отказывали в их удовлетворении. 

При нарушении прав клиента у адвоката есть возможность использовать право апелляционного обжалования решений судов.

К примеру, в квартире доверителя провели обыск, и защита усомнилась в законности данного мероприятия, подав заявление. Но, например, меня никто не уведомил о времени судебного заседания.

В итоге пришлось подавать апелляционную жалобу в вышестоящий суд, а он вернул материал на новое рассмотрение в районный.

Адвокат адвокатского кабинета «Крупочкин Олег Владимирович», член адвокатской палаты Ярославской области Олег Крупочкин

В деле, которым я сейчас занимаюсь, следователь часто расспрашивает моего клиента об обстоятельствах, которые к материалам уголовного производства не относятся. В УМВД обозначают это как следственные действия. Время уходит, следствие затягивается, стража продлевается.

При этом если написать жалобу, то ее отклонят, так как ничего не подтверждено, а на меня подадут жалобу в палату за недоверие следователю. Нам всегда говорят, что в помещении ИВС ведется видеозапись, но она не записывает звук.

Вообще всегда, когда стороне защиты нужны доказательства, либо камера не работает, либо запись уничтожена.

В мое отсутствие следователь часто намекает подзащитному, что без признания вины ему не выбраться из СИЗО. В таких ситуациях используется формулировка «сотрудничество со следствием».

В противном случае можно оказаться в так называемой «камере пыток» — такую я и мой клиент видели в УМВД, куда нас пригласили для следственных действий. Она представляет собой полуразвалившееся здание во внутреннем дворе.

Я все сфотографировал и выложил у себя на странице в сети, однако вместо инициирования разбирательств начальник следственной части написал на меня очередную жалобу в адвокатскую палату.

Также 4 декабря прошлого года, когда я пытался попасть к своему доверителю, меня попросили сдать телефон. В нем не было сим-карты — мобильный я планировал использовать с другой целью. Но в ИВС все равно потребовали аппарат, ссылаясь на внутренний приказ.

Я предоставил постановление КС РФ, согласно которому свидания адвоката и подзащитного не могут регулироваться внутренними правилами.

Также я показал распечатку решений ВС, которыми признан недействительным пункт правил о запрете проноса технический средств связи, фото-, видео- и аудиофиксации в исправительную колонию.

Я незамедлительно написал заявление на имя начальника ИВС и подал жалобу в прокуратуру. Однако через несколько дней руководитель учреждения дал свой «зеркальный ответ», никаких доказательств при этом не предоставив.

Тем не менее, квалификационная комиссия установила, что я нарушил запрет на пронос, отказался таким образом от осуществления защиты и воспрепятствовал действиям следователя.

Совет в дальнейшем вынес решение о согласии с заключением, но прекратил производство в связи с малозначительностью.  

Заявления в прокуратуру и Верховный суд не помогли решить вопрос. Жалобы касались этих самых ведомственных приказов. Сейчас я планирую обратиться в Конституционный Суд с просьбой признать несоответствующими Конституции статью 18 Закона о содержании под стражей и положения двух приказов УМВД.

Адвокат Адвокатской палаты Иркутской области и Иркутской региональной коллегии адвокатов «Консенсус» Павел Рукавишников

В отсутствие неприкосновенности эффективность защиты будет неизбежно падать, а адвокаты начнут попросту бояться делать свою работу.

Одна из первых вещей, с которой сталкивается молодой адвокат в России, — необходимость анализировать каждое свое действие на предмет безопасности.

Поскольку в целом нормы закона в России носят неясный и оценочный характер, определить границы разрешенного достаточно непросто. Ряд действий адвоката может быть произвольно истолкован как дисциплинарное либо уголовное правонарушение.

Одна из наиболее типичных проблем в связи с осуществлением защиты — это неясность процедуры работы адвоката со свидетелями и потерпевшими по делу. Так, беседа адвоката-защитника со свидетелем прямо законом не запрещена. Однако сказанное адвокатом свидетелю или потерпевшему имеет большое значение и может быть истолковано как нарушение.  

Часть 2 статьи 309 УК РФ содержит ответственность за принуждение свидетеля или потерпевшего к даче ложных показаний, соединенное с шантажом либо иными действиями. Понятие «шантаж» при этом не имеет четкого определения.

Например, предложение дать правдивые показания в обмен на не публикацию сведений о свидетеле, подтверждающих такие правдивые показания (например, видеозаписи или фотографии), может быть истолковано как шантаж.

Признак ложности показаний же зависит исключительно от мнения органов предварительного следствия, которые уполномочены возбуждать уголовные дела против адвокатов (причем самостоятельно и без согласия адвокатских палат).

Таким образом, в России сторона обвинения проверяет действия стороны защиты на предмет уголовного правонарушения, что на практике, естественно, ведет к злоупотреблениям. Не стоит забывать, что следствие часто заинтересовано в выходе определенных адвокатов, работающих наиболее активно, из дела.

Существуют и иные способы «справиться» с юристом. Наиболее простой — представление, внесенное в адвокатскую палату. Важно отметить, что оно не является поводом для возбуждения дисциплинарного производства, однако данная «проблема» решается путем подачи следователем такого представления через уполномоченный орган в области адвокатуры — Минюст РФ.

Факт возбуждения дисциплинарного производства уже сам по себе является неприятным для юриста, поскольку нормы Кодекса профессиональной этики адвоката оценочны и не всегда позволяют заведомо понять, имеются ли в действиях адвоката нарушения или нет. В итоге защитник сидит «на иголках», что сказывается на качестве его работы. 

Рассматривая пример переговоров защитника со свидетелем или потерпевшим, отмечу, что сказанное в ходе таких переговоров может быть истолковано адвокатской палатой как поступок, порочащий честь и достоинство адвоката, либо умаляющий авторитет адвокатуры. Эти понятия крайне оценочны, что говорит в пользу органов следствия. Аналогично дела обстоят с определением ответственности — за разговор со свидетелем адвокат может получить как замечание, так и прекращение статуса.  

В своей практике я сталкивался с подобной ситуацией. Адвокатская палата признала мои действия дисциплинарным проступком, тогда как те же самые действия в дальнейшем оценены судом как законный способ защиты. Эти события вынудили меня доказывать свою невиновность параллельно с работой по уголовному делу.

Вице-президент Адвокатской палаты Краснодарского края, председатель Комиссии по защите профессиональных прав адвокатов АП КК, председатель Коллегии адвокатов «Хмыров, Валявский и Партнеры» Ростислав Хмыров

9 августа 2021 года я принял на себя защиту профессиональных прав адвоката Рытькова В.Г., который заявил в Адвокатскую палату Краснодарского края о нарушении его профессиональных прав следователем: она не допустила защитника к участию в деле, при этом рассмотрение жалобы адвоката в суде затягивалось.

Вместе с адвокатом мы прибыли к назначенному времени на судебное заседание в местный Октябрьский районный суд.

Несмотря на представленный мной ордер адвоката и удостоверение, судья не допустила меня к участию в деле и при этом не вынесла никакого судебного решения, которое я мог бы обжаловать. Я написал жалобу на имя и.о.

 председателя суда и в Квалификационную коллегию судей Краснодарского края о многочисленных нарушениях, допущенных судьей в ходе судебного заседания. Жалоба до сегодняшнего дня не рассмотрена, поскольку прошло слишком мало времени.

Самым распространенным нарушением профессиональных прав адвокатов в Краснодарском крае является вызов адвоката, защитника на допрос в качестве свидетеля. Важно то, что допросить адвоката в качестве свидетеля по делу его доверителя нельзя.

Следователям прекрасно об этом известно, однако они игнорируют требования действующего законодательства.

Для того, чтобы избавиться от «неугодного защитника» они вызывают их на допрос в качестве свидетелей, поскольку, как только адвокат будет допрошен в этом статусе в соответствии с требованиями статьи 72 УПК РФ, он утратит право участвовать в уголовном деле в качестве защитника.

• За восемь месяцев 2021 года в Адвокатскую палату Краснодарского края поступило девять обращений адвокатов о вызовах их на допрос в качестве свидетелей по делам доверителей.
• Бывают и другие нарушения, например, обыски в жилых и служебных помещениях адвокатов в рамках расследования уголовных дел, в которых они являются свидетелями, что также незаконно.
• Адвокат, советник BGP Litigation Антон Помазан

Институт адвокатуры зиждется на принципах законности, независимости, самоуправления, корпоративности и равенства адвокатов. Одной из важнейших гарантий данных принципов является незыблемый институт адвокатской тайны. Ее понятие закреплено в законе: адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием юридической помощи доверителю.

В соответствии с правовыми позициями, которые неоднократно озвучивал Конституционный Суд РФ, Закон об адвокатуре в части регламентации адвокатской тайны и гарантий независимости адвоката является специальным законом и имеет приоритет над отраслевым законодательством. 

Существует мнение, согласно которому вопрос защиты института адвокатской тайны наиболее чувствительный в сфере уголовного судопроизводства. Однако следует учитывать, что он также важен в сфере гражданского, административно производства. 

В моей практике встречались попытки истребования у адвокатов документов, связанных с оказанием им юридической помощи (в частности, в деле о банкротстве). К счастью, судебная практика по данному вопросу довольно однозначная. Однако даже возникновение риска такого истребования подрывает принципы, на которых основан институт адвокатуры.

Отсутствие гарантий конфиденциальности в отношениях адвоката и доверителя означало бы возможность для одной из его сторон беспрепятственно вторгаться в осуществление автономной деятельности другой стороны, что искажало бы саму суть гарантированного частью 3 статьи 123 Конституции принципа осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон. Доверия к адвокату не может быть без уверенности в сохранении профессиональной тайны.

Почетный адвокат Московской области, адвокат Московской коллегии арбитражных адвокатов Вера Подколзина

В июле 2017 года в Лефортовском отделе начальником криминальной полиции и его заместителем был избит мой подзащитный. Дело еще даже не было возбуждено, шла проверка. Его вызвали в дежурную часть и начали неправомерные методы воздействия.

Силу к моему клиенту применяли достаточно долго, какое-то время он находился без присмотра на лавочке, поэтому смог позвонить мне. Я приехала в отдел, и один из майоров скинул меня с третьего этажа по лестнице. Хорошо, что я не надела туфли на каблуке.

Мне диагностировали вывих лодыжки, голени, руки, а также многочисленные гематомы. Я сразу написала заявление о возбуждении уголовного дела, в тот же день мы обратились в УСБ Москвы. Полицейские отреагировали достаточно оперативно, уже через два часа они были в Лефортовском отделе и сняли материалы с камер наблюдения. Примерно через месяц в отношении майоров было начато производство.

Надо сказать, что вели они себя совершенно неподобающе: писали заявления на привлечение меня к уголовной ответственности и давали заведомо ложные показания.

Их поддержали коллеги, к вечеру того дня весь отдел написал рапорты о том, что лично видели, как я, будучи в состоянии алкогольного опьянения, некультурно себя вела и нецензурно выражалась.

Однако, когда представители УСБ изъяли записи с камер, все про все забыли.

В декабре 2018 года состоялся суд. Оба правоохранителя признали вину, примирились со мной и моим подзащитным, выплатили нам обоим 1 млн рублей, поэтому я как потерпевшая ходатайствовала перед судом о том, чтобы лишение свободы было заменено на условное осуждение. Суд вынес им наказание в виде шести и четырех лет условно.

Это, пожалуй, первый в России случай, когда адвокат добился уголовного дела в отношении сотрудников полиции, и оно было реально доведено до обвинительного приговора. Хотя, честно говоря, если бы не было видеозаписей, я уверена, что меня бы осудили.  

Что делать?

Адвокат, партнер Адвокатского бюро «ЗКС» Алексей Буканев

По моему мнению, исправить сложившуюся ситуацию может только суд. Однако его решения должны быть независимы от следствия и прокуратуры, суд не должен прощать их нарушения и ошибки. Только тогда следователи и прокуроры будет беспокоиться о соблюдении прав всех участников процесса.  

Вице-президент Адвокатской палаты Краснодарского края, председатель Комиссии по защите профессиональных прав адвокатов АП КК, председатель Коллегии адвокатов «Хмыров, Валявский и Партнеры» Ростислав Хмыров

Вмешательство в адвокатскую деятельность, осуществляемую в соответствии с законодательством, не допустимо и воспрепятствование этой деятельности каким бы то ни было образом запрещается.

Об этом нам говорит часть 1 статьи 18 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации».

Однако проблема, на мой взгляд, кроется в отсутствии правовых последствий, которые неминуемо бы наступили в случае нарушения указанной нормы.

Введение уголовной ответственности за воспрепятствование законной деятельности адвоката позволило бы погасить пыл правоохранителей, которые вызывают адвоката на допрос в качестве свидетеля лишь с одной только — отвести его от участия в уголовном деле.

Адвокат Адвокатской палаты Иркутской области и Иркутской региональной коллегии адвокатов «Консенсус» Павел Рукавишников

С моей точки зрения, необходимо исключить из цепочки лиц, привлекающих к ответственности адвоката, органы исполнительной власти и особенно — органы предварительного следствия. Также необходимо минимизировать оценочность норм права, допускающих двойное толкование при привлечении адвоката к ответственности. 

Почетный адвокат Московской области, адвокат Московской коллегии арбитражных адвокатов Вера Подколзина

Я думаю, что в уголовные и административные статьи надо вносить нормы о воспрепятствовании законной профессиональной деятельности адвоката. Потому что мы не защищены. Если говорить о тех же сотрудниках полиции, они защищены очень серьезно Уголовным кодексом РФ. Они — существа, которых нельзя трогать.

На нас же нет ничего, а если мы вспомним, что у нас судебный процесс носит состязательный характер, то получается, что обвинение защищено абсолютно, а защита вовсе не защищена. Такая вот незащищенная защита.    

Источник изображения: pexels.com

Уголовная ответственность адвокатов | КОЛЛЕГИЯ АДВОКАТОВ ГОРОДА СИМФЕРОПОЛЬ

Адвокат, наряду с депутатом и прокурором, является «спецсубъектом» – к нему применяется особый порядок производства по уголовным делам, предусматривающий дополнительные гарантии. Однако это не означает, что адвокаты – люди неприкосновенные и дела в отношении них практически не возбуждаются. Материал «Право.ru» убедит вас – привлечение адвоката к уголовной ответственности – отнюдь не редкость.

Подкуп свидетелей

«Из относительно нового, но весьма существенного уголовно-правового риска для адвокатов я бы выделил риск привлечения адвокатов, проводящих адвокатское расследование и в рамках него допрашивающих свидетелей защиты для укрепления доказательственной базы и позиции своего доверителя по ст. 309 УК – подкуп или принуждение к даче показаний», – сообщил старший партнёр КА Pen & Paper Константин Добрынин.

Недавно под стражу попал Максим Загорский, адвокат известного своими спорами с ИКЕА предпринимателя Константина Пономарева. По версии следствия, Загорский передал «свидетелю» процесса по делу о клевете (см. «IKEA добилась изменения постановления мирового судьи, «пересмотревшей» акты арбитражей») $20 000 долларов, а ответчику – $50 000.

Этот факт и стал поводом для обвинения адвоката в искусственном создании доказательств (ч. 3 ст. 306 УК), подкупе и принуждении к даче показаний (ч. 1 ст. 309 УК). По решению Пресненского райсуда Загорский был арестован до 7 августа, но ему удалось сменить меру пресечения на домашний арест (см.

«Мосгорсуд оставил под арестом Константина Пономарева, известного своими спорами с IKEA и ФНС»).

Несколько лет назад, в 2013 году, случилась не менее громкая история с адвокатом Мурадом Мусаевым, защищавшим обвиняемого по делу об убийстве бывшего полковника Юрия Буданова, – его тоже обвиняли в подкупе свидетелей.

В феврале 2015 года Преображенский суд Москвы прекратил уголовное преследование в отношении Мусаева из-за истечения срока давности (см. «Прекращено преследование адвоката Мурада Мусаева за подкуп присяжных по «делу полковника Буданова»).

Мошенничество

Случается, адвокат обещает доверителю определенный результат рассмотрения его дела за вознаграждение.

«Классический пример, когда адвокат берет деньги якобы для передачи их в качестве взятки судье, следователю или прокурору за вынесение нужного решения», – рассказал адвокат, управляющий партнер АБ «ЕМПП» Сергей Егоров. При этом защитник и не планирует передавать деньги.

Так, адвокат Виктор Трусов в июле 2014 года представлял интересы компании-должника по исполнительным производствам.

По версии следователя, находясь в одном из межрайонных отделов УФССП по Москве, Трусов сообщил представителю организации-взыскателя об имеющихся у него связях в службе судебных приставов.

 Адвокат заверил, что может повлиять на принятие нужного решения по исполнительным производствам за денежное вознаграждение. После достижения договоренности о передаче ему 15,75 млн руб. он сразу же был задержан. Тверской районный суд Москвы признал адвоката виновным по ч. 1 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК (приготовление к совершению мошенничества в особо крупном размере) и назначил ему наказание в виде двух лет колонии общего режима (см. «Адвокат осужден за продажу решения столичного УФССП за 15,7 млн руб.»).

Соглашаясь дать взятку, рискует и адвокат, и его подзащитный. При этом последний может быть не только осужден за дачу взятки, но и втянут в другую криминальную историю. Так случилось с главой группы компаний «Виктория» Виктором Круликовским.

Его фирма пыталась добиться отмены предписания управления Минкульта, запретившего строительство 17-этажного дома в Сергиевом Посаде. Для этого Круликовский обратился за помощью к главе юридической компании ООО «МГКЮ «Защита» Дионисию Золотову. Адвокат взял у бизнесмена 20 млн руб., но ничего не сделал.

Когда в начале марта 2014 года предприниматель потребовал вернуть деньги, Золотов добился возбуждения уголовного дела в отношении Круликовского по ч. 4 ст. 159 УК (мошенничество в особо крупном размере) – якобы Круликовский незаконно пытался приватизировать участок земли под строительство.

Лишь в апреле этого года Золотова удалось привлечь к уголовной ответственности – Никулинский районный суд Москвы приговорил его к шести с половиной годам заключения за мошенничество. Ранее Золотов был трижды судим.

В 2013 году он провернул такую же схему, едва не посадив еще одного своего клиента, предпринимателя Иосифа Бадалова (см. «ВС утвердил срок главе юрфирмы за попытку похитить $5,5 млн у клиента»).

Старший партнер АБ «Коблев и партнеры» Руслан Закалюжный рассказал, что обвиняемым вменяют мошенничество, когда следствие не может доказать посредничество адвоката во взятке.

 Председатель Московской Арбитражной и Налоговой Коллегии Адвокатов «Люди Дела» Борис Федосимов не жалеет таких адвокатов.

 «Они сами виноваты в своих бедах: или теряют контроль, уверовав, что их связи в правоохранительной системе помогут избежать ответственности, или реально обманывают доверителей. В любом случае, они должны быть за это наказаны», – считает Федосимов.

Посредничество во взяточничестве

Некоторые адвокаты ведут себя «честнее», чем Золотов, и действительно передают взятки должностным лицам. В таких случаях содеянное квалифицируется как посредничество во взяточничестве (ст. 291.1 УК).

Во Владимирской области перед судом в скором времени предстанет адвокат (его имя не раскрывается), который передавалследователю взятку 400 000 руб. за отказ задерживать его подзащитного – гендиректора медико-эстетического центра «Аэстетик» Бориса Мельника.

Интересно, что из этой суммы адвокат отдал следователю только 250 000 руб., а оставшуюся часть забрал себе (см. «Адвокат задержан при передаче следователю взятки, часть которой он «отщипнул» себе»).

А в Краснодарском крае адвокат Андрей Шульга пообещал доверительнице, обвиняемой в экономическом преступлении, договориться с судьей о назначении более мягкого наказания за 2,5 млн руб. Мать его клиентки обратилась к правоохранителям.

Мужчину задержали, и Усть-Лабинский райсуд признал его виновным в предложении посредничества во взяточничестве в особо крупном размере (ч. 5 ст. 291.1 УК). Суд назначил Шульге два года и четыре месяца колонии общего режима, штраф в 12,5 млн руб.

и лишил его права в течение трех лет занимать должности на госслужбе и в органах местного самоуправления, а также вести адвокатскую деятельность (см. «Осужден адвокат, выбросивший в окно 2,5 млн руб. при задержании»).

«К сожалению, достаточно часто приходится слышать об адвокатах-мошенниках, вступающих в сговор с недобросовестными следователями и вместе «раскручивающих» обратившегося к адвокату клиента на передачу взятки для якобы прекращения уголовного преследования. При этом на самом деле реальной опасности для клиента нет – такой адвокат вместе со следователем специально нагнетают обстановку, чтобы напугать клиента и получить от него деньги», – рассказал Егоров.

Чтобы не оказаться на скамье подсудимых, Егоров советует адвокатам: «Не стоит идти на поводу у своего доверителя, требующего достичь результата любыми, в том числе и незаконными, методами.

Следование закону – это гарантия личной безопасности адвоката, какие бы сложные или простые дела он ни вел.

Нарушение уголовного закона самим адвокатом быстро выводит его из адвокатского сообщества в касту «решальщиков», что рано или поздно сыграет с ним злую шутку».

Фальсификация доказательств

«Наиболее вероятным составом преступления в отношении адвоката является фальсификация доказательств», – считает адвокат бюро «Деловой фарватер» Антон Соничев. Так, защитник может внести исправления в документы следствия, подделать подписи, печати на документах, вещественные доказательства или же просто уничтожить ключевые бумаги.

Например, сейчас в этом подозревают члена Самарской коллегии адвокатов Дмитрия Натариуса. В 2015 году Натариус представлял интересы «Ремесленной палаты Ульяновской области», которую возглавлял его брат. Палата оспаривала в суде предписание ульяновского управления Росфиннадзора.

Как утверждает следствие, Натариус представил на заседании сфальсифицированные документы, которые подтверждали целевое расходование бюджетных средств организацией. Факт фальсификации выявили сотрудники УФСБ в ходе расследования дела о мошенничестве, подозреваемым по которому проходил директор «Ремесленной палаты».

 В феврале этого года в Ульяновской области в отношении Натариуса возбудили уголовное дело (см. «Адвоката заподозрили в фальсификации доказательств по арбитражному спору»).

Похищение документов

Адвокат Евгений Глазков помогал клиентам уходить от административной ответственности необычным способом. За вознаграждение, размер которого варьировался от 30 000 до 150 000 руб.

, защитник рекомендовал доверителям оформить временную регистрацию в другом населенном пункте, а при рассмотрении дел в суде ходатайствовал об отправке их по месту новой прописки. Заказные бандероли с делами за вознаграждение в 15 000 руб.

перехватывал подельник Глазкова – начальник Камско-Устьинского филиала «Почты России» Айдар Айтуганов. В итоге документы не доходили до адресата, а дела не рассматривались.

В марте Тетюшский райсуд осудил Глазкова за похищение документов и коммерческий подкуп и назначил ему наказание – два года общего режима. Верховный суд Татарстана, рассмотрев апелляционную жалобу гособвинения, увеличил срок заключения экс-адвокату до трех лет (см. «Адвокату ужесточили приговор за перехват дел клиентов через «Почту России»).

Разглашение данных предварительного расследования

Против адвокатов нечасто возбуждаются дела за разглашение данных предварительного расследования, однако такие прецеденты есть.

Например, в разглашении данных предварительного расследования обвинили адвоката Георгия Антонова, который защищал экс-начальника ГУЭБиПК МВД Дениса Сугробова.

 Якобы Антонов, дававший подписку о неразглашении тайны следствия, во время пресс-конференции рассказал журналистам некоторые подробности громкого дела. В частности, адвокат пояснил, сколько полицейских было задержано и какие обвинения им предъявлялись.

В апреле 2015 года Антоновбыл приговорен мировым судьей судебного участка № 100 Замоскворецкого района к штрафу в 65 000 руб., однако освобожден от наказания в связи с амнистией к юбилею Победы. В августе 2015 года Замоскворецкий районный суд Москвы признал этот приговор законным (см. «Адвокату бывшего адвоката генерала Сугробова утвердили приговор за разглашение тайны следствия»).

Ранее по той же статье был осужден адвокат Владимир Дворяк, который в 2013 году защищал экс-замглавы ГУ МЧС по Хакасии Вячеслава Титова, подозреваемого в получении взяток.

Дворяк отксерокопировал протоколы показаний, поданных в суд для обоснования ходатайства о его аресте, и продемонстрировал их сотрудникам МЧС, за что и попал под уголовное преследование.

Адвокат настаивал, что до обнародования протоколов их зачитали в открытом судебном заседании. А разглашение того, что уже стало достоянием общественности, нельзя считать преступлением.

Президиум ВС Хакасии отменил приговор и постановление апелляции, а также прекратил дело за отсутствием в действиях адвоката состава преступления (см. «ВС Хакасии оправдал адвоката по делу о разглашении тайны следствия»).

Совершение экономического преступления

Адвокатов достаточно часто привлекают к уголовной ответственности по экономическим преступлениям – например, за помощь в разработке схемы корпоративного конфликта, фальсификации протоколов общего собрания, составлении документов «задними числами».

«В нашей практике был случай, когда адвоката привлекли к уголовной ответственности за сопровождение процедуры отчуждения имущества компании, которая, по мнению следователя, являлась преступной», – рассказала партнёр «Забейда и партнёры» Дарья Константинова.

 Адвокат Бюро присяжных поверенных «Фрейтак и Сыновья» Виктория Соколова поделилась похожей историей: «Однажды к адвокату обратились за составлением текста договора.

Казалось бы, какой тут подвох может быть? В процессе составления договор постоянно корректировался, адвокат, естественно, изменял условия и правил текст в соответствии с пожеланиями доверителя. Незаметно договор, который со слов клиента планировалось заключать в будущем, стал договором, который будет заключен «задним числом».

Выяснилось это случайно, когда во время очередной правки доверитель прислал адвокату окончательный вариант с датой договора на нем. Впоследствии же договор, в разработке которого принимал участие адвокат, стал основой для войны между доверителем и третьим лицом, в том числе с применением «тяжелой артиллерии» – возбуждения уголовного дела».

Эксперты «Право.ru» сходятся во мнении, что в таких ситуациях часто нет вины адвокатов – их попросту «используют втёмную». «В случае отсутствия доказательств осведомленности адвоката об участии в преступной схеме в его действиях состава преступления не будет.

Однако если адвокат поддастся давлению со стороны правоохранительных органов и даст показания о недобросовестности действий своего клиента, а также сознательном оказании ему помощи в этом вопросе, его могут привлечь как соучастника.

Доказательственная база об осведомленности адвоката может основываться и на показаниях иных лиц», – объяснила Константинова.

Чтобы избежать подобной ситуации, Константинова посоветовала адвокатам с осторожностью относиться к поручениям клиента фрагментарного характера, которые могут являться частью преступной схемы. А Соколова рекомендовала внимательно изучить не только те документы, которые передает доверитель, но не лениться и поискать дополнительную информацию, а также быть внимательным в переписке.

Если адвокат понимает, что его хотят втянуть в преступную схему, Закалюжный считает необходимым не просто воздерживаться от таких действий, но и письменно уведомить руководство компании о рисках возбуждения по этим фактам уголовного дела.

«В современной практике все чаще встречаются случаи, когда следствие в ходе обысков, проводимых в офисах у адвокатов, находит доказательства преступной деятельности чиновников, топ-менеджеров и бенефициаров компании.

Многие из них поручают внешним консультантам операционную деятельность своих оффшорных компаний, контроль за счетами в иностранных банковских учреждениях, и часто от результатов обысков у таких адвокатов зависит результат расследования, поскольку следователи получают доказательства преступной деятельности и привлекают к уголовной ответственности адвокатов или же используют их свидетельские показания», – рассказал Закалюжный.

Константинова дала совет адвокатам, которые все же оказались фигурантами экономического преступления: «Не стоит самому создавать себе проблемы и «поднимать статью с пола». У нас был случай, когда свидетель по уголовному делу, имея статус адвоката, дал признательные показания о совершении им преступления после предъявления аудиозаписей его телефонных переговоров.

В ходе ознакомления с материалами уголовного дела выяснилось, что эти аудиозаписи были получены незаконным путем, так как лицо относилось к категории лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовному делу. При этом каких-либо иных допустимых доказательств, свидетельствующих об участии адвоката в той ситуации, в деле не было вовсе».

Воспрепятствование правосудию

Общение адвоката с судьями должно быть сведено к минимуму – в противном случае адвоката могут обвинить в воспрепятствовании правосудию. Так, по данным следствия, адвокат Николай Русинов из Еврейской автономной области неоднократно обращался к судье и пытался убедить его в невиновности своего доверителя.

В результате защитника обвинили в воспрепятствовании правосудию и производству предварительного следствия. В свою очередь адвокат утверждал, что общался с судьей в период, когда дело было еще на стадии предварительного следствия, то есть никакого правосудия не вершилось. В настоящее время дело в отношении Русинова еще расследуется (см.

«Защитница адвоката Русинова пожаловалась на затянувшееся расследование его дела»).

Возбуждение уголовного дела в отношении адвоката – событие нередкое. И если одни защитники осознанно нарушают закон, предлагая своим доверителям передать через них взятку или подкупая свидетелей, то другие попадают на скамью подсудимых из-за своей безответственности или даже невнимательности.

Алина Михайлова. Право.ру